Польша. Европейская гиена в овечьей шкуре

Современная Польша ― это страна Пилсудского. Именно он является национальным героем, а не Шопен или Лем. Именно ему стоят памятники в Варшаве и Кракове. Именно при этом закоренелом русофобе в Польше не только русофобия расцвела пышным цветом, но и антисемитизм достиг такого накала, что и Третий рейх мог бы позавидовать.

Уинстон Черчилль ещё до Великой Отечественной войны называл Польшу гиеной Европы. И это не просто фигура речи или попытка оскорбить Варшаву. Дело в том, что в молодости Уинстон, делая первые шаги в политике, принял участие в Англо-бурской войне в Южной Африке. Официально он был военкором, по факту же являлся шпионом Британии, но не суть. А суть в том, что он замечательным образом был осведомлён о повадках африканских гиен. Эти хищники ― чудовищные чревоугодники, их жадность способна затмить даже инстинкт самосохранения. Так что старик Черчилль знал, о чём говорил.

Едва Польша появилась на карте, кстати, благодаря декрету Совнаркома от 1917 года, как начала войну против России. Уже в феврале 1919 года польские войска атаковали Советскую Белоруссию и Украину. В то время в нашей стране полыхала гражданская война, поэтому Варшава надеялась урвать свое. Как тут не вспомнить слова Уинстона?

Пилсудский в тот момент был во главе свежеиспечённой Польши. России удалось отбить польское наступление, но часть западных районов Белоруссии и Украины осталась за Польшей.

Польский концлагерь, обошлись без немцев

А вот сейчас автор начнёт нарушать польское законодательство, согласно которому концентрационные лагеря нельзя называть польскими. Первый «образцовый» концентрационный лагерь в Польше появился не во времена немецкой оккупации. Первый концлагерь образовался трудами самих поляков даже задолго до появления на политической сцене Адольфа Гитлера.

Во время наступления 1919-го польские войска захватили в плен несколько десятков тысяч человек. В плену оказались и красноармейцы, и белогвардейцы, ведь фронт войны с поляками пролегал через ужас войны гражданской.

И красных, и белых поместили в лагеря. Самым знаменитым из них стал Тухоль. Поляки не были подвержены идеологическим предрассудкам, хватало только того, что ты русский или православный. Дабы не прослыть предвзятым, автор предоставит слово самим полякам в описании этого лагеря.

В 1920 году представитель Польского общества Красного Креста Наталья Крейц-Вележинская писала: «Лагерь в Тухоли — это землянки, в которые входят по ступенькам, идущим вниз. По обе стороны расположены нары, на которых пленные спят. Отсутствуют сенники, солома, одеяла. Нет тепла из-за нерегулярной поставки топлива. Нехватка белья, одежды во всех отделениях. Трагичнее всего условия вновь прибывших, которых перевозят в неотапливаемых вагонах, без соответствующей одежды, холодных, голодных и уставших… После такого путешествия многих из них отправляют в госпиталь, а более слабые умирают».

Фактически это был конвейер смерти ещё задолго до Гитлера. Пленные и интернированные не были обеспечены медицинской помощью, питанием, одеждой и отоплением. Варшава просто ждала, пока десятки тысяч русских вымрут от болезней и голода, а потом удивлялась необычайному количеству побегов. Общая смертность до сих пор не выяснена. Цифры варьируются от 16 до 22 тысяч человек (по российским же данным всего в польских концлагерях погибло около 80 тыс. наших соотечественников...)...

Конечно, если вы поднимете эту тему, то вас объявят агентом Кремля или затянут старую песню про Катынь. Однако факт остаётся фактом. Лагерь смерти в Польше появился без немцев, поляки сами прекрасно справлялись.

Даёшь колонии и рабов! Это польский пан говорит!

Несмотря на всю поствоенную мифологию, рисующую образ Польши как первой жертвы, сама Варшава, по сути, и была застрельщиком этой войны. В 1934 году был подписан Пакт Пилсудского ― Гитлера. Конечно, поляки старались убедить Европу в том, что это стандартный договор о ненападении. На самом же деле уже тогда начал формироваться польско-германский союз. И Варшава, и Берлин были солидарны в желании раздела территории Чехословакии. К тому же они стояли на одинаковых антироссийских (читай, антикоммунистических) позициях.

Юзеф Пилсудский, не достигший своих целей в войне 1919–1921 годов, решил опереться на польско-немецкую дружбу и аннексировать Белоруссию, Украину, Литву и ряд других земель. Сейчас это кажется безумием, но в 1934 году это был вполне жизнеспособный проект, а нежная дружба Юзефа и Адольфа являлась тому подтверждением.

В 1935 году глава Польши скончался от рака. Гитлер приказал организовать в берлинском кафедральном соборе мессу у символического гроба Пилсудского. Именно этот момент и запечатлен на фото выше. После отпевания фашисткий почетный караул отдал гробу военные почести.

Проводить в последний путь идейного соратника и друга был отправлен Геринг как своеобразный символ ни на йоту не изменившейся политики Польши и её верности взятому курсу. А уже в 1938 году совместно с союзническими гитлеровскими войсками польская армия вторглась в Чехословакию, оккупировав Тешинскую область.
 

Аппетит приходит во время еды. И Польша вошла во вкус, и Тешинской областью её меню не ограничивалось. Мало кому известно, но в Варшаве планировали не просто возродить Речь Посполитую, а превратить Польшу в колониальную империю. И это были не умозрительные построения в духе копателей Чёрного моря и строителей украинских пирамид. Польский колониальный проект хорошо финансировался и обладал организационной структурой.

Так, едва ли не самой крупной польской организацией 30-х годов была Морская и колониальная лига. Формально лига считалась общественной организацией, но возглавлял её ни много ни мало действующий польский генерал и политик Густав Орлич-Дрешер, который лично ярко определил цели организации:

«Наша цель — движение к великодержавному развитию Польши, которой стали тесны рамки собственного государства. Она имеет право при помощи экспансии и труда миллионов человек на территории других стран или колоний превратиться по примеру других народов из европейской в мировую державу».

Поляки претендовали на земли Камеруна и Либерии, Анголы и Аргентины, Гамбии и Экваториальной Африки, Мадагаскара и даже Антарктиды. Число агрессивных адептов этой конторы к 1939 году достигло миллиона человек. На парадах организации её члены наряжались в белых колонизаторов и негров-рабов, для чего белокожие поляки красили лицо гуталином.

Непосредственно захват территорий планировали провести как военным путём, так и жёсткой колониальной экспансией и дипломатической игрой. Так, у Португалии хотели силой отобрать Анголу и Мозамбик. А вот с Мадагаскаром было сложнее, поэтому на остров даже была направлена государственная комиссия во главе с личным адъютантом Пилсудского Мечиславом Лепецким.

В 1934 году Колониальная лига подписала с Либерией договор о польском протекторате (!) над этой утопающей в конфликтах страной. Вскоре в Африку были отправлены суда с польскими товарами, несколькими учёными и будущими плантаторами. Туземное население поляки рассматривали исключительно как малограмотных примитивных людей второго сорта. Это их роднило с гитлеровцами.

Потуги на образование колоний были и в Африке, и в Южной Америке. Формировались целые отряды поселенцев, которые должны были создать плацдарм для будущей экспансии. Но конец этой польской жадности положила не только война и противодействие других стран. Во-первых, туземцы оказались не столь уж и беспомощны и в бессловесных негров превращаться уж точно не желали. А, во-вторых, поляки оказались бессильны перед специфическим климатом. Гордыня ― плохой союзник в борьбе против москитов, малярии и жары.

Еврейское золото ― фундамент польского благосостояния

Лучше всего польский антисемитизм описывает народный фольклор в виде старого бородатого анекдота:

Поляк приходит в костел на исповедь и говорит священнику:

— Пан ксендз, я согрешил.

— В чем заключается грех, сын мой?

— Я обманул еврея…

Ксендз после короткого раздумья:

— Это не грех, сын мой. Это чудо!

Как говорится, сказка ложь, да в ней намёк. Польский антисемитизм особый, практически глубинный. В любой социальной группе, в любой областной общине вы легко сможете найти целую армию оголтелых антисемитов. Даже сейчас. Чего только стоит польский митинг 10 ноября в Калише, на котором евреев называли сбродом и требовали их немедленной депортации в Израиль, также звучали лозунги «Смерть евреям». Власти никак не мешали гражданам самоутверждаться, хотя шабаш затянулся до самой ночи и напоминал тренировку перед повтором Хрустальной ночи 1938 года.

Не менее интересную позицию занимают польские политики и в вопросе собственной истории. Так, недавно в Польше приняли закон, лишающий жертв холокоста и их потомков права возвратить свое имущество или получить за него компенсацию. А в 2018 году Варшава и вовсе провела законопроект, согласно которому запрещено даже обвинять граждан Польши в содействии холокосту. По сути, была запрещена историческая правда. Сейчас закон вроде бы отменили, но направление уже не отменить.

Но вернёмся в Польшу прошлого века. Ещё до войны польское юдофобство логичным образом дошло до сегрегации населения. Евреи теряли право на совместное обучение, а если и получали образование, то исключительно на польском языке в своеобразной ученической резервации. Всё это проходило в рамках государственной полонизации, разработанной Пилсудским. Апофеозом стал проект переселения евреев на Мадагаскар и введение законов, ограничивающих гражданские права польских евреев.

Антисемитизм, получивший государственную поддержку, самым пышным цветом расцвёл во время оккупации Польши нацистами. Расправы над евреями стали привычным делом и даже не требовали немецкого участия в них. До ужаса ярко рисует картину польского холокоста американский историк польского происхождения Ян Томаш Гросс. Он приводит историю некой Елены Климашевской, которая прибыла в Радзилов в августе 1941-го с целью «поиска жилья для родителей мужа, так как она знала, что после ликвидации евреев там осталось свободное жилье».

В Радзилове имущество евреев распределял некто пан Годлевский. На просьбу Климашевской он ответил: «Как надо было евреев ликвидировать, так никого не было, а теперь хотите иметь, где жить». Что тут скажешь? Картина маслом.

Но расправы имели место и в сельской местности. Хорошо сохранилось описание одной из таких «акций». В мае 1942 года в селе Гневчина местные жители (начальник Добровольной пожарной охраны, члены охраны, а также ближайшие соседи семьи Тричеров, сельские старосты и их помощники) из обеих частей села — Ланьцутсой и Тринецкой — устроили облаву на местное еврейское население, схватив большинство взрослых и детей.

Мужчин жестоко пытали, стараясь выведать, где те хранят золото, драгоценности и дорогую одежду, а женщинам устроили ад массового изнасилования. После кражи имущества замученных людей сдали нацистам.

Убийства и пытки практиковали как в отдельных населённых пунктах, как в Едвабне, где польские соседи просто сожгли знакомых евреев, так и в целых регионах, как было в Келецком крае, где евреев расстреливали, рубили топором или забивали деревянными кольями. Участие в этом принимали представители местной власти (старосты ― солтысы), простые крестьяне, «гранатовая полиция» (польские полицейские формирования), а также участники польского подпольного «сопротивления» — от Армии Крайовой до NSZ (Национальные вооружённые силы). Кстати, ликвидация евреев едва ли не единственное, что консолидировало польских «партизан», которые в другое время предпочитали вырезать друг друга.

А кто вообще легендарно «воевал» за свободу Польши?

Отрицать, что польские подпольные военные формирования не вступали в боестолкновения с гитлеровцами, невозможно. Однако эта их «партизанская» война была крайне специфической и носила на себе все националистические нюансы предвоенной идеологии и парадоксы столкновения с идеологией социалистической.

Самих формирований было множество: Армия Крайова, Армия Людова, NSZ, Крестьянские батальоны и т. п. Их единство в борьбе было также весьма специфическим. К примеру, члены NSZ в 1944 году вошли в деревню в Тшидницкой воле, где были оставлены раненые бойцы Армии Людовой. В итоге всех раненых перебили.

Не менее интересными были и взаимоотношения некоторых «партизан» с немцами. Историк Николай Стариков приводит доклад Государственного Комитета обороны от 1944 года в Москве (привожу в сокращении):

«В мае месяце с. г. командир польского нелегального отряда “Шанец”, действующего в районе г. Островец, получил от немцев автоматическое оружие… По сообщению оперативной группы НКГБ СССР, действующей в Свенцянском и Свирском районах Литовской ССР, по инициативе немцев в конце января с. г. командир польской бригады “Лопашко” начал с ними переговоры по вопросам борьбы с партизанами…».

Периодически «несгибаемые польские партизаны» осуществляли поддержку усилиям немцев и на фронте борьбы с евреями. В 1943 году бойцы Крайовой и члены NSZ фактически начали зачистку еврейского населения в отдельных населённых пунктах Белоруссии и, как они считали, Польши. Начиная с того же 1943 года любое столкновение еврейских партизан из числа заключённых концлагерей с польскими отрядами часто заканчивалось боем.

Особенно хочется подчеркнуть вклад в «борьбу» против нацистов за освобождение Польши Армии Андерса, сформированной на советской земле за советские деньги. В 1941 году из интернированных и пленных поляков решили сколотить армию под командованием такого же интернированного генерала Владислава Андерса, являвшегося почитателем Пилсудского и его политики.

Расчёт на адекватность поляков не был оправдан. Потратили на это 15 млн рублей, а на руки даже рядовым было выдано из казны СССР по 500 рублей. В Бузулуке (Оренбургская область) появился «штаб» армии, расположившийся в целом особняке. «Штаб» проявил себя во всей красе. Пока Андерс саботировал отправку на фронт, его офицеры устраивали пьянки, целые пиры, а заодно водили проституток для досуга «могучих воинов». Моральный дух этой «армии» подстёгивала и склонность Андерса к финансовым махинациям, о чём твердили его же офицеры.

В 1942-м терпение Москвы лопнуло, и «армию» отправили в Иран, чтобы те перебрались в Европу и вступили в бой. Андерс так старался ворваться в сражение, что поляки добирались до Италии вплоть до 1944 года, хотя и там они себя не проявили. Примечательно, что после войны Андерс активно наводил мосты с бывшими членами СС, т. к. главным врагом видел только Россию.

Яблоко от яблони

Все вышеописанные «герои» с их жадностью, подлостью, двуличностью и аморальностью ныне являются национальными героями Польши. И одними памятниками Пилсудскому дело не ограничивается. Вышеозначенный Андерс тоже отмечен. Памятники, посвящённые этому горе-генералу, стоят и в Кракове, и в Бранево, и, конечно, в Варшаве.

В большой чести и все польские «партизаны» ― что националисты из NSZ, что члены Армии Крайовой. Более того, эксплуатируя миф о собственной жертвенности, поляки умудрились поставить поклонные кресты своим предкам из этих формирований даже в России.

Одновременно с этим Польша на государственном уровне всячески препятствует обнародованию полного списка «геройских» поступков своих кумиров. Это политическая и историческая генетика Польши. Поэтому удивляться тому, что сейчас польские силовики атакуют мигрантов, среди которых дети, ледяной водой с добавлением химикатов, разъедающих кожу, и травят их собаками, нельзя в принципе.

Также глупо удивляться растущей русофобии и антисемитизму. Радует лишь то, что в российской политике появились далёкие от ельцинского мифотворчества и кривой вежливости люди, такие как Вячеслав Володин, который в январе 2020-го заявил:

«Именно в Польше во время Второй мировой войны были размещены сотни лагерей смерти — во многом этому способствовала предвоенная атмосфера в Польше и позиция руководства этой страны».

И Польша, как много лет назад, в своём властолюбии и жадности совсем не соотносит свои возможности и свои желания. Как гиена, которая готова броситься хоть на льва вопреки инстинкту самосохранения, но в угоду своей натуре. Ой, прав был старик Черчилль, прав.

Сергей Монастырёв