Сменил дом на Рублевке на блиндаж: российский миллионер стал легендарным офицером, уничтожившим сотни нацистов

Фото: Александр КОЦ

Российский миллионер-доброволец стал легендарным командиром артиллерийского дивизиона на Сватовском рубеже

Зима в ЛНР еще сопротивляется внезапными снежными зарядами, но природа берет свое. Земля постепенно начинает раскисать, военные инженеры латают размытые переправы у разрушенных мостов, служебная машина вдруг начинает демонстрировать легкую вибрацию.

Сначала ты списываешь это на испорченную дорогу, по которой ежедневно проходят десятки многотонных гусеничных махин. Но постепенно на скорости вибрация достигает такой амплитуды, что начинают прихлопывать закрытые двери и побаливать почки. Выстояв очередь на шиномонтаж, ты обнаруживаешь на дисках окаменелую массу, которая не сбивается мощной струей воды на мойке. Ее можно соскрести только железной щеткой, после чего заново отбалансировать колеса. «Муляка», как говорят здесь, - смесь глины с черноземом, которая играет роль противотанковых заграждений не хуже, бетонных конусов из линий эшелонированной обороны по всему протяжению фронта. Еще пара-тройка недель и в западной прессе можно будет снова обнаружить прогнозы о наступлении ВСУ. На этот раз - как только просохнет земля. Российские войска на погодную обстановку ориентируются постольку-поскольку. Могут, например, под прикрытием тумана зайти и отбить очередной опорник противника, как это случилось на этой неделе. Десантники под Кременной заняли позиции врага, уничтожив оборонявшихся. Тут, откуда ни возьмись, отделение ВСУ - видать на ротацию пожаловали. Положили всех, кроме одного. Но на беду он был как раз связистом и начал верещать в эфире.

Украинское командование на этом направлении расстроилось и решило пойти в наступление двумя ротными тактическими группами по флангам и еще двумя - по фронту. Пять часов беспрерывных накатов, которые отбивали десантники и мотострелки. В итоге, вся наша артиллерия, что была «свободна», со всей своей пролетарской яростью обрушилась на наступательные порядки противника. Летело все, что можно. Наступ был сорван. ВСУ оставили по полям десятки тел.

Среди тех, кто наносил в тот день огневое поражение, был и «дивизион Грозного», о котором на Сватовском рубеже ходят легенды. И дело даже не в том, что артиллеристы на редкость точны и оперативны. Командует ими самый настоящий миллионер, который сменил дом на Рублевке на бетонный подвал под Кременной, в котором оборудовал пункт управления. У него в подчинении — пушки «Гиацинт», гаубицы Д-30, «Грады» и минометы.

54-летний Юрий Михайлович — успешный бизнесмен. Но за плечами у него — Суворовское училище, затем — военный вуз, служба в советской, а впоследствии — российской армии в лихие годы, расформирование части, увольнение, бизнес с нуля...

- А когда не очень у нас все получилось на первом этапе СВО, я просто подумал, что какие-то мои знания, умения, которые были приобретены за службу, пригодятся здесь. В конце концов, это моя Родина и я давал присягу. А значит обязан ее защищать, как бы пафосно это ни звучало. К тому же, у меня, как у Владимира Семеновича, «мы не успели оглянуться, а сыновья уходят в бой». Сын выпустился из училища, он уже здесь где-то, почти на передовой.

- Тяжело было выдернуть себя из зоны комфорта?

- Нет. Потому что бизнесменом стал вынужденно. А я всю жизнь хотел быть офицером. Поэтому, когда сменил гражданскую форму на военную, оказался в своей среде. Мне нравится военная служба.

Предприниматель Юрий (справа) сменил дом на Рублевке на бетонный подвал под Кременной.

- Здесь многим ваша служба нравится. Дивизион тут многие хвалят. За счет чего такой имидж?

- За счет людей и дисциплины, которой, к сожалению, иногда не хватало. Я уверен, все остальное, включая технику, вторично. Ну и, конечно, постоянное обучение, тренировки, даже если нет боевых действий. Но есть и своя специфика. Мой дивизион и поражает цели, потому что у нас есть чуть больше, например, свой беспилотный летательный аппарат. Мы сразу становимся на три головы выше, чем все остальные. Только потому, что у нас есть расчет, который может днем и ночью поднимать, наблюдать цели и поражать их, не выбрасывая боеприпасы в чистое поле. Это же колоссальная экономия. Плюс у нас есть высокоточный боеприпас. Вот под него не хватает той техники беспилотной, которая может подсвечивать цель лазером. В современном конфликте технологии решают исход битвы. Если бы мы имели достаточное количество беспилотной летательной авиации, этих высокоточных боеприпасов, которые поражали бы с одного выстрела одну цель, мы бы уже стояли на границе с Польшей. А так пока стоим на некотором от этого удалении. Ну, безусловно, это дело времени.

Юрий Михайлович скромно умалчивает, но я знаю, что он из собственных средств потратил миллионы на оснащение дивизиона всем необходимым. От дорогущего беспилотника, который может висеть над противником, не обращая внимания на РЭБ, до полноприводных автомобилей и средств связи. Собственно, благодаря этим закупкам подразделение и имеет возможность работать по противнику круглосуточно.

Вместе выезжаем на артиллерийские позиции. Человек, который может себе позволить внедорожник в любом ценовом диапазоне, перемещается на скромном УАЗике. Юрий Михайлович проверяет расчет «Гиацинта», который ведет огонь по противнику. Выговаривает за мусор, который набросан возле блиндажа — это демаскирующий фактор.

- А коллеги по бизнесу как отнеслись к вашему отъезду на СВО? - спрашиваю офицера.

- Да по-разному. Но я точно знаю, что никто не осуждает. Кто-то, может быть, не до конца понимает, но все относятся с уважением к моему выбору. Многие помогают финансово. Пишу, например, одному: «Давай располовиним расходы». А он берет и оплачивает все. Хотя, конечно, мой бизнес без меня немного проседает. Но Потемкин Григорий Алексеевич когда-то говорил: «Деньги вздор, люди – все».

- На той стороне есть люди, с которыми вы учились, служили?

- Конечно есть. Причем, до 24 февраля 2022 года мы даже изредка общались. Кто-то у меня дома был, кто-то знает мою маму, жену. Я их спрашиваю: «Ну как так, мы же в вместе в войнушку когда-то играли, знали, что фашисты — это враг. А теперь вы в одном строю с ними». Мы, говорят, у себя сами разберемся, вы только к нам не лезьте, у нас к вам претензий нет, это все политика. Видно, что за эти 9 лет они очень поменялись. Сейчас, конечно, все связи уже оборваны.

- А наши люди за минувший год поменялись?

- Когда я пришел, бойцы сюда приезжали на короткий промежуток времени. Они не успевают понять, в чем смысл военного дела, а им уже надо увольняться. А сейчас пришли мобилизованные, и они понимают, что здесь до какого-то Рубикона. И основное изменение как раз в том, что они учатся, совершенствуются и понимают, что от их работы зависит в целом победа. Это уже не временщики, а те, с кем мы пойдем до победного конца.