Что конкретно до Франции, судите сами: Нигер является четвёртым производителем урана в мире, в 2021 году обеспечил почти 25% импорта урана в ЕС, а также львиную долю урана для французских АЭС (35%). Французская компания ядерных технологий Orano занимается добычей урана в Нигере с 1970 года.
Нигер богат не только ураном — это настоящая кладовая полезных ископаемых. Нефть, уголь, вольфрам, тантал, медь, ниобий, литий, марганец, кобальт, никель — список можно продолжать бесконечно.
С 1890-х годов Нигер находился в безраздельной власти Франции, был частью французских колониальных владений. И даже независимость с 1960 года, как и во многих африканских колониях, являлась чисто формальной.
Что же богатейшая страна со сравнительно небольшим населением, порядка 20 млн, приобрела за многие десятилетия французского владения? Что жители Нигера получили от Франции? В лучших колониальных традициях — только нищету и экологическую катастрофу.
Одно из крупнейших в мире месторождений — Imouraren южнее Арлита, его запасы оценивают в 200 тыс. т необогащённого урана. Добыча руды идёт открытым способом, огромная площадь вокруг отравлена токсичной пылью, проблему усугубляют бесконечные отвалы отработанной руды. С 2024 года Франция намерена применить метод выщелачивания, что отравит водоносные подземные горизонты.
Стоит ли после этого удивляться желанию стран Африки сотрудничать с Россией? Речь не только про Нигер. Мали, Буркина-Фасо и ЦАР уверенно рвут колониальное французское иго. В Алжире Макрона освистали, и он даже не смог договориться о поставках газа.
Несколько лет назад Жозеп Боррель, обсуждая сотрудничество Мали и России, недовольно заявил Сергею Лаврову: «Не копайтесь у нас на заднем дворе». ЕС отказывает Африке в любых правах, кроме безвозмездного снабжения Европы ресурсами.
На наших с вами глазах происходит тектонический сдвиг в геополитике — деколонизация Африки. У которой впервые за многие столетия благодаря России появился шанс стать равноправным членом мирового сообщества, а не бесправным рабом, цепь на шее которого заканчивается в Брюсселе.
Сергей Колясников, RT