Непал повторяет опыт китайской Культурной революции

Изоб­ра­же­ние: © РИА Ново­сти / сге­не­ри­ро­ва­но ИИ

В Непале победила «революция Z», но речь не о группе поддержки СВО, а о зумерах — поколении, где людям по 20 лет. На обугленном здании парламента чьей-то рукой теперь написано:

«Отныне только молодежь поколения Z будет в этом месте. Коррумпированные лидеры будут высланы из страны. Да здравствует Непал! Да здравствует молодежь поколения Z!»

На пер­вый взгляд собы­тие уни­каль­ное: пер­вая в мире рево­лю­ция зуме­ров, взбун­то­вав­ших­ся после бло­ки­ров­ки соци­аль­ных сетей. Интер­нет-зави­си­мость при­ве­ла к тра­ги­че­ским послед­стви­ям: про­тестный митинг пере­рос в попыт­ку штур­ма пар­ла­мен­та, воен­ные отве­ти­ли бое­вым огнем, после чего в Кат­ман­ду и окрест­но­стях запы­ла­ли дома эли­ты, зача­стую с живы­ми людь­ми внут­ри. В ито­ге погиб­ли несколь­ко десят­ков чело­век (как мини­мум пять десят­ков), еще пол­то­ры тыся­чи постра­да­ли.

Когда пра­ви­тель­ство капи­ту­ли­ро­ва­ло, фами­лию ново­го пре­мье­ра зуме­ры испро­си­ли там, где при­вык­ли: у искус­ствен­но­го интел­лек­та, кон­крет­но — в ChatGPT. Создан­ный аме­ри­кан­ской кам­па­ни­ей бот под­ска­зал фами­лию Суши­лы Кар­ки — быв­ше­го пред­се­да­те­ля вер­хов­но­го суда, кото­рая дав­но уже вышла на пен­сию и ни на что не пре­тен­до­ва­ла. Реко­мен­да­ция ста­ла опре­де­ля­ю­щей: в ходе онлайн-голо­со­ва­ния Кар­ки обо­шла мэра Кат­ман­ду Бале­на Шаха, преды­ду­ще­го поли­ти­че­ско­го куми­ра непаль­ской моло­де­жи (будучи преж­де все­го рэпе­ром, он побе­дил на выбо­рах 2022 года как неза­ви­си­мый кан­ди­дат).

Ины­ми сло­ва­ми, непаль­ские дет­ки отда­ли рыча­ги управ­ле­ния госу­дар­ством люби­мой бабуш­ке по сове­ту робо­та. Тако­го в миро­вой исто­рии, пожа­луй, и впрямь не было, но все осталь­ное уже было. В Непа­ле, чьей госу­дар­ствен­но­сти почти три тыся­чи лет, слу­ча­лось вся­кое, вклю­чая нево­об­ра­зи­мое — ком­му­ни­сти­че­ское пра­ви­тель­ство при тео­кра­ти­че­ском монар­хе. Мест­ные уме­ют ходить по тон­ко­му льду в сво­ем род­ном Кат­ман­ду.

В стране, на чьей тер­ри­то­рии родил­ся Буд­да, долж­но быть поспо­кой­нее, но буд­дизм хорош для нер­вов, а для кон­тро­ля за тер­ри­то­ри­я­ми плох. Абсо­лют­ное боль­шин­ство насе­ле­ния Непа­ла (как и сосед­ней Индии, где про­по­ве­до­вал осно­ва­тель буд­диз­ма) теперь испо­ве­ду­ет инду­изм, кото­ро­му поли­ти­че­ская агрес­сия свой­ствен­на в боль­шей мере, а непаль­ский король счи­тал­ся ава­та­ром Виш­ну.

День, в кото­рый слож­ная гима­лай­ская духов­ность пошла напе­ре­ко­сяк, что под­ко­си­ло стра­ну и дове­ло ее до нынеш­ней рево­лю­ции зуме­ров, изве­стен точ­но: это пер­вый день пер­во­го лета тре­тье­го тыся­че­ле­тия нашей эры. В тот день наслед­ный принц Дипенд­ра рас­стре­лял коро­ля, коро­ле­ву (то есть отца и мать) и про­чих род­ствен­ни­ков. Подо­пле­ка бой­ни — отказ семьи согла­со­вать брак прин­ца с мно­го­лет­ней любов­ни­цей из дина­стии Рама, у кото­рой род Дипенд­ры ото­брал власть при под­держ­ке Индии в сере­дине XX века.

Осо­знав, что натво­рил, принц покон­чил с собой. Так новым пра­ви­те­лем стал непо­пу­ляр­ный в наро­де брат погиб­ше­го коро­ля — Гья­ненд­ра, а разо­ча­ро­ван­ный народ пошел запи­сы­вать­ся в мао­и­сты. Пар­ти­зан­ские отря­ды ради­каль­ных левых бара­го­зи­ли в стране с 1996 года, когда в сто­ли­це подо­жгли пред­при­я­тие по про­из­вод­ству без­ал­ко­голь­ных напит­ков и — чтоб непью­щим обид­но не было — взо­рва­ли ликер­ный завод.

Непаль­ских мао­и­стов в прин­ци­пе харак­те­ри­зу­ет экс­тра­ва­гант­ный выбор целей: напри­мер, они взо­рва­ли самый доро­гой отель в сто­ли­це за отказ закрыть­ся (нече­го, мол, обслу­жи­вать экс­плу­а­та­то­ров). В том чис­ле поэто­му их «празд­ник непо­слу­ша­ния» оста­вал­ся уде­лом немно­гих ради­ка­лов, но воца­ре­ние Гья­ненд­ры изме­ни­ло рас­клад: на сто­ро­ну пар­ти­зан пере­шли мил­ли­о­ны.

На финаль­ной ста­дии граж­дан­ской вой­ны власть коро­ля рас­про­стра­ня­лась толь­ко на сто­ли­цу и основ­ные тури­сти­че­ские марш­ру­ты в Гима­ла­ях. К 2008 году пра­ви­тель­ство дого­во­ри­лось с мао­и­ста­ми через голо­ву монар­ха, и Непал стал рес­пуб­ли­кой, ори­ен­ти­ро­ван­ной на Пекин. Теперь же чаша весов как буд­то скло­ни­лась на сто­ро­ну Индии.

Пре­зи­ден­том Непа­ла по-преж­не­му оста­ет­ся Рам Чанд­ра Паудел, пред­став­ля­ю­щий пар­тию Непаль­ский кон­гресс. Она отно­сит­ся к уме­рен­но монар­хи­че­ской и была той самой рево­лю­ци­он­ной силой, кото­рая опро­ки­ну­ла в 1950‑х годах дина­стию Рама при уча­стии Дели. И имен­но Паудел — лицо во мно­гом цере­мо­ни­аль­ное — согла­со­вал с вождя­ми зуме­ров пере­да­чу вла­сти быв­шей судье.

До того момен­та пра­ви­тель­ство и пар­ла­мент кон­тро­ли­ро­ва­ла сила, создан­ная путем объ­еди­не­ния ком­пар­тии с частью мао­и­стов, чей лидер това­рищ Пра­чан­да назы­ва­ет сво­и­ми учи­те­ля­ми Лени­на, Ста­ли­на и Мао Цзэ­ду­на. Вто­рой сопред­се­да­тель пар­тии — сверг­ну­тый пре­мьер Кхад­га Пра­сад Шар­ма Оли — пред­став­лял систем­ных ком­му­ни­стов и мно­гое сде­лал для пере­ори­ен­та­ции Непа­ла на КНР. При этом запрет соц­се­тей, столь воз­му­тив­ший моло­дежь, после­до­вал сра­зу за воз­вра­ще­ни­ем Оли из КНР, где все эти соц­се­ти уже дав­но запре­ще­ны.

Одна­ко пря­мых дока­за­тельств ино­стран­но­го уча­стия в собы­ти­ях в Кат­ман­ду пока нет, если не счи­тать ChatGPT. Буря дей­стви­тель­но выгля­де­ла сти­хий­ной и име­ла бога­тую предыс­то­рию: дети пра­вя­щей эли­ты хва­ста­лись слад­кой жиз­нью, выкла­ды­вая фото­гра­фии в интер­нет. Вме­сто того что­бы запре­тить соц­се­ти соб­ствен­ным неслу­хам, как бы ком­му­ни­сти­че­ское пра­ви­тель­ство запре­ти­ло их всей стране — очень бед­ной и очень «моло­дой» (сред­ний воз­раст насе­ле­ния — 25 лет) даже по мер­кам Азии. Про­гре­мев­шая за этим рево­лю­ция упра­ви­лась в два дня и без соц­се­тей, по ста­рин­ке — арма­ту­рой.

Не факт, что Китай в Непа­ле про­иг­рал Индии, но он точ­но про­иг­рал само­му себе, КНР пери­о­да мао­из­ма. Фор­маль­но мао­и­сты сиде­ли в непаль­ском пра­ви­тель­стве, одна­ко зумер­ская рево­лю­ция — это истин­ный мао­изм, очи­щен­ный от вкла­да Дэн Сяо­пи­на и после­ду­ю­щих пред­се­да­те­лей.

Нынеш­ний Пекин дей­ство­вал в Кат­ман­ду через систем­ную ком­пар­тию и не под­дер­жи­вал мао­и­стов в ходе граж­дан­ской вой­ны. Это может пока­зать­ся пара­док­саль­ным, но это, наобо­рот, логич­но: ком­пар­тия КНР офи­ци­аль­но или фак­ти­че­ски отрек­лась от тех посту­ла­тов Мао, кото­рые были взя­ты на флаг в Непа­ле: пар­ти­зан­ской вой­ны и непре­рыв­ной рево­лю­ции.

В послед­ние десять лет прав­ле­ния Вели­кий корм­чий исполь­зо­вал для тер­ро­ра и поли­ти­че­ской борь­бы не госу­дар­ствен­ные орга­ны, а тол­пу необ­ра­зо­ван­ной моло­де­жи. «Самые воз­вы­шен­ные и бла­го­по­луч­ные — самые глу­пые, а самые при­ни­жен­ные и нуж­да­ю­щи­е­ся — самые умные», — гово­рил тогда Мао. «Толь­ко моло­дежь избав­ле­на от пред­рас­суд­ков и гото­ва идти в вопло­ще­нии идей Мао до побед­но­го кон­ца», – посту­ли­ро­ва­ла супру­га пред­се­да­те­ля Цзян Цин, фак­ти­че­ский лидер Куль­тур­ной рево­лю­ции.

Раз­бор­ки банд хун­вэй­би­нов по вопро­су, кто из них самый умный, пере­рос­ли в побо­и­ще в Уха­ни, кото­рое армия раз­го­ня­ла на свой страх и риск. В Шан­хае был осу­ществ­лен гос­пе­ре­во­рот про­тив офи­ци­аль­ных вла­стей, но Мао при­вет­ство­вал ком­му­ну, а ее лиде­ра Ван Хун­вэня при­бли­зил к себе настоль­ко, что сде­лал вто­рым чело­ве­ком в пар­тии. Из-за это­го сам Вели­кий корм­чий рис­ко­вал уйти в веч­ность досроч­но: дре­му­чий Ван под­на­чи­вал лич­но­го вра­ча Мао лечить дрях­лев­ше­го пред­се­да­те­ля тол­че­ным жем­чу­гом.

После смер­ти Мао, балан­си­ро­вав­ше­го меж­ду фрак­ци­я­ми хун­вэй­би­нов и «реа­ли­стов», Цин и Ван пыта­лись взять власть, но реа­ли­сты побе­ди­ли, сва­лив на про­иг­рав­ших всю ответ­ствен­ность за пере­ги­бы Куль­тур­ной рево­лю­ции. Так закон­чи­лась эпо­ха вели­ко­го хао­са, но в то же вре­мя эпо­ха «четы­рех сво­бод», в чис­ле кото­рых сво­бо­да кри­ти­ки началь­ства (кро­ме Мао, разу­ме­ет­ся) и выве­ши­ва­ния антина­чаль­ствен­ных дад­зы­бао (стен­га­зет) — соц­се­тей вре­мен хун­вэй­биз­ма.

Непаль­ская рево­лю­ция зум­ме­ров с горя­щим пар­ла­мен­том и тер­ро­ром про­тив семей неугод­ных — это не ноу-хау, а почти пол­ная копия бес­чинств хун­вэй­би­нов, толь­ко у них вме­сто ChatGPT была малень­кая крас­ная кни­жи­ца. Даже над­пи­си на местах их бое­вой сла­вы иден­тич­ны, раз­нят­ся толь­ко под­пи­си. Вме­сто «Да здрав­ству­ет Непал! Да здрав­ству­ет моло­дежь поко­ле­ния Z!» преж­де было «Да здрав­ству­ет пред­се­да­тель Мао! Да здрав­ству­ет Вели­кая куль­тур­ная рево­лю­ция!».

Под­на­чи­ва­е­мый бунт китай­ской моло­де­жи, как и совре­мен­ной непаль­ской, был направ­лен на власт­ную эли­ту, яко­бы погряз­шую в бюро­кра­тиз­ме, ретро­град­стве и кор­руп­ции. Это мат­ри­ца, но раз­мно­же­на она не в мето­дич­ках «цвет­ных рево­лю­ций», а в стен­га­зе­тах Рево­лю­ции куль­тур­ной.

Если искус­ствен­ный интел­лект, про­ана­ли­зи­ро­вав мате­ри­аль­ную исто­рию чело­ве­че­ства, решит­ся на соб­ствен­ную рево­лю­цию, так­ти­че­ски он, веро­ят­но, будет ори­ен­ти­ро­ван на мето­ды китай­ско­го боль­шин­ства, поли­ти­че­ски — на древ­ней­шие циви­ли­за­ции, а гео­гра­фи­че­ски — на Гима­лай­ские горы, в пред­став­ле­нии людей наи­бо­лее при­бли­жен­ные к выс­шим силам.

По ново­му кано­ну «Тер­ми­на­то­ра» Скай­нет обрел созна­ние в кон­це авгу­ста 2025-го. Будем наде­ять­ся, что Непал— это не его пер­вая жат­ва, а про­сто опять раз­бу­ше­ва­лись хун­вэй­би­ны, кото­рым ничто чело­ве­че­ское не чуж­до.

Дмит­рий Бавы­рин, РИА Ново­сти