Иван Турчанинов: Забытый русский генерал Гражданской войны в США.

 Конец ноября 1863 года. В долине у города Чаттануга, зажатого в тиски рекой Теннесси и горными хребтами, стояла плотная, влажная мгла, перемешанная с дымом костров и предгрозовым напряжением. Здесь, на западе Соединенных Штатов, решалась судьба гражданской войны, расколовшей нацию надвое. Среди командиров армии Севера, готовившихся к решающему штурму господствующих высот, выделялась фигура бригадного генерала Джона Б. Турчина – человека с удивительной и трудной судьбой, чей жизненный путь пролег из донских степей через парадные залы Российской империи к дымным полям американского Юга. Под этим именем в историю вошел Иван Васильевич Турчанинов, потомственный русский офицер, нашедший признание вдали от родины...

Его предки были донскими казаками, и военная служба являлась их родовым призванием. Дед, Петр Турчанинов, отличился в русско-турецких войнах времен Екатерины II, и фельдмаршал Румянцев лично ходатайствовал о пожаловании храброму казаку дворянского звания. Сыновья Петра продолжили традицию: двое дослужились до генеральских чинов. Его внук, Иван, родившийся в 1822 году, с детства был обречен на офицерские эполеты. Рано лишившись отца, войскового старшины Василия Петровича, он был определен на казенный счет в Первый кадетский корпус, а в 1843 году  с отличием окончил престижное Михайловское артиллерийское училище. Молодого офицера ждала служба в Донской гвардейской батарее в Новочеркасске, но его честолюбивые планы простирались дальше. Следующей ступенью стала Николаевская академия Генерального штаба, которую он окончил с медалью. Именно в период учебы Турчанинов познакомился с будущим императором Александром II, что открывало перед ним блестящие карьерные перспективы.

Его служебный рост был стремительным. Отличившись в Крымской войне 1853-1856 годов, он был произведен самим Александром, уже вступившим на престол, в гвардейские полковники и назначен на ключевую должность начальника штаба Отдельного гвардейского корпуса в Польше. В тридцать три года он стоял на пороге генеральского чина. Его личная жизнь также складывалась удачно: супругой Турчанинова стала Надежда Львова, происходившая из знатной дворянской семьи, женщина образованная и обладавшая твердым характером. Казалось, судьба уготовила ему жизнь, полную почестей и служения империи на самых высоких постах...

Однако, под влиянием либеральных идей, которые в то время витали в образованном обществе, и, что существенно, под воздействием публицистики Александра Герцена, с которым Турчанинов состоял в переписке с 1853 года, в нем постепенно созрело неприятие самодержавной системы. Эти настроения не остались тайной для III отделения, и досье полковника пополнилось компрометирующими материалами. Дальнейшая карьера в России оказалась под большим вопросом...

В 1856 году, воспользовавшись формальным предлогом – необходимостью поправить здоровье после ранений, – Турчанинов испросил отпуск для поездки на чешский курорт Мариенбад. Получив разрешение, супруги выехали из Польши, но их маршрут неожиданно изменился. Через Францию и Лондон они отправились в Северо-Американские Соединенные Штаты, сделав выбор в пользу эмиграции...

Блестящий гвардейский полковник, обласканный вниманием императора, сознательно оставил прежнюю жизнь. Его жена Надежда поддержала это решение...

В Америке, для удобства, они сменили имена: Иван и Надежда Турчаниновы стали Джоном и Надин Турчин...

Первые их годы в США были трудными. На имевшиеся сбережения они приобрели небольшую ферму под Нью-Йорком, но сельскохозяйственный опыт оказался неудачным. Попытка устроиться геодезистом провалилась. Супруги не пали духом и взялись за учебу: Джон получил инженерное образование, а Надин – диплом медицинской сестры. Перебравшись в Чикаго, они нашли работу по специальности: он – на Иллинойской центральной железной дороге, она – в городской больнице. Именно в этот период Турчин познакомился с тогда еще малоизвестным адвокатом Авраамом Линкольном, – встреча, которая впоследствии сыграет ключевую роль в его судьбе.

Когда в апреле 1861 года в США вспыхнула Гражданская война между промышленным Севером и рабовладельческим Югом, Джон Турчин встал на сторону федерального правительства. Его профессиональный опыт оказался востребованным. Ему было присвоено звание полковника, а солдаты набранного в Иллинойсе 19-го добровольческого пехотного полка избрали его своим командиром. Примечательно, что вторым кандидатом на этот пост был другой будущий военачальник – Улисс Грант. Надин Турчин последовала за мужем, став полковым врачом, и ее храбрость и самоотверженность вскоре стали легендой.

Турчин-офицер проявил себя как строгий и умелый командир. Он разработал собственную, ускоренную систему боевой подготовки, сочетавшую российскую дисциплину с американскими реалиями. Вскоре его полк считался одним из лучших в армии. Осенью 1861 года, после успешной инспекции, проведенной командующим армией генералом Дон Карлосом Бьюэллом, полковник Турчин был повышен в должности и назначен командиром 8-й бригады. Во главе этой бригады он одержал первые заметные победы: в феврале 1862 года взял Нашвилл – столицу штата Теннесси, а в апреле захватил важный железнодорожный узел Хантсвилл.

Однако успехи породили и зависть. Летом 1862 года на Турчина был подан донос: его обвинили в том, что солдаты его бригады учинили грабежи в городе Афины в Алабаме. Хотя непосредственный начальник, генерал Ормсби Митчелл, провел расследование и не нашел оснований для обвинений, военный суд вынес суровый вердикт: увольнение из армии.

В этот критический момент проявился характер Надин Турчин. Она, уже прославившаяся тем, что под огнем спасала раненых после крушения поезда, отправилась с делегацией сторонников мужа в Вашингтон. Ей удалось добиться аудиенции у президента Линкольна. Тот, помня Турчина по Чикаго и быстро разобравшись в ситуации, не только восстановил его в должности, но и присвоил ему звание бригадного генерала.

Вернувшись в строй весной 1863 года, генерал Турчин покрыл себя и свою бригаду славой в одном из самых кровопролитных сражений войны – битве при Чикамоге в сентябре 1863 года. В тот день, когда армия северян дрогнула и начала отступать под натиском превосходящих сил конфедератов, бригада Турчина оказалась в полуокружении. Вместо того чтобы отходить, Турчин отдал приказ примкнуть штыки и повел своих солдат не назад, а вперед, в атаку на врага. Этот дерзкий маневр, вошедший в историю как «турчинская атака в тылу», смял первые линии южан, посеял панику в их тылах и позволил бригаде с минимальными потерями, захватив 300 пленных и несколько орудий, прорваться к своим.

Но главным испытанием стала битва при Чаттануге, кульминацией которой стал штурм Миссионерского хребта 25 ноября 1863 года. Эта укрепленная позиция южан считалась практически неприступной. Однако армия Севера, воодушевленная присутствием нового командующего Улисса Гранта, пошла на приступ. Бригада Турчина, входившая в дивизию, действовала на одном из ключевых направлений. Когда атака северян захлебнулась под убийственным огнем с высот, именно Турчин, с холодной отвагой опытного офицера, лично повел своих солдат в решающую штыковую атаку. Его бригада одной из первых ворвалась на вражеские позиции, обратив защитников в бегство и захватив стратегически важные укрепления. Взятие Миссионерского хребта стало переломным моментом битвы и предрешило окончательную победу Севера на Западном театре военных действий. В этом триумфе была немалая заслуга русского генерала.

Пройдя с боями до самого Атлантического океана в ходе знаменитого «марша к морю» генерала Шермана, бригада Турчина лишилась своего командира в июне 1865 года, уже после окончания войны. В сильнейшую жару у генерала случился сердечный приступ. После лечения он, подорвав здоровье, был вынужден выйти в отставку и вернуться с женой в Чикаго...

Жизнь после войны не была легкой. Турчин работал инженером, патентовал свои изобретения, пытался заниматься недвижимостью. В 1872 году, спустя шестнадцать лет эмиграции, в нем заговорила тоска по родине. Он написал прошение Александру II, надеясь получить разрешение вернуться с женой на Дон. Однако письмо попало к канцлеру Горчакову, который наложил резолюцию, напомнившую императору, кто такой Турчанинов: «Это тот полковник, который оставил родину, забыв о ее нужде в защитниках». Ответ монарха был краток и бесповоротен: «Отказать!».

Эта надежда рухнула. Последующие годы были отмечены борьбой и лишениями. Пережив солнечный удар, Турчин в 1873 году вместе с Надин перебрался на юг Иллинойса, где основал колонию для эмигрантов, назвав ее Радом – в память о польском городе, в котором он когда-то служил. Проект был благотворительным и не приносил доходов. Турчины жили в бедности, и бывшему генералу порой приходилось подрабатывать игрой на скрипке на местных праздниках. Лишь благодаря хлопотам своих бывших сослуживцев, занявших высокие посты в Вашингтоне, он в конце концов получил скромную государственную пенсию в 50 долларов в месяц.

Джон Бэйзил Турчин скончался 18 июня 1901 года в возрасте 79 лет. Надин пережила его всего на три года. Они похоронены рядом на военном кладбище в Маунт-Сити, Иллинойс. Его история – это повесть о человеке, который благодаря своей стойкости и воинскому таланту оставил заметный след в истории как России, так и Соединенных Штатов...

Текст создан DeepSeek и rusfact.ru

по иатериалам