Русь окрепла: в Орду США за ярлыком больше ездить не надо

Нарастание обмена ударами налицо — они нам решение суда по ЮКОСу, срок выполнения которого наступает в январе, мы им — толстый намек на досрочный демонтаж всего Евросоюза после выхода из него Греции в случае победы правых на выборах. Они нам — понижение суверенного рейтинга до ВВВ-, мы им — заявление премьер-министра России Дмитрия Медведева о готовности России потребовать возврат хунтой 3 млрд долларов по причине превышения госдолгом 60% украинского ВВП. Они нам — понижение цен на нефть, мы им — остановку транзита газа в Европу через Украину. Все как на войне — атака, оборона, контратака.

США заинтересованы в срыве встречи «нормандской группы» в Астане и отсутствии прорыва в деле решения украинской проблемы. Олланда вывели из игры терактами, Порошенко — провокацией в Волновахе и Донецке, бывшая комсомолка Меркель — давно уже не дергается. Остается Россия. Опять одна. Но ничего. И не из таких передряг выходили.

В этой связи блогер Ivanoctober отмечает:

«На кону стоит слишком много, а именно отрыв Германии и Франции, а с ними большинства Старой Европы от англосаксов. Конечно, при нынешних пигмеях типа Олланда или Меркель это вряд ли возможно, но с теми, кто придет им на смену, а во Франции, скорее всего, к власти придет умница Марин Ле Пен, которая с самого начала всех убундийских событий на нашей стороне, договариваться будут. В Дойчланде среди бизнес-элиты уже сейчас огромное недовольство политикой канцлерин, но ФРГ, это, по сути, страна до сих пор оккупированная, несмотря на ее великолепную экономику. Попытаться дать немцам настоящий суверенитет — вот ближайшая цель Путина, уверен, что Путин, со своим знанием местных немецких реалий, знает, что делает. Если ему это удастся сделать, он по праву станет одним из самых значительных правителей нашей страны. То, что уже сделано на Востоке и в Латинской Америке, позволяет надеяться на то, что все произойдет так, как задумано. Не знаю, что там в Кремле планируют, но мне кажется, расплевываться с Западом придется до самого основания, т.е. до равновесия ядерных сил. Отношения будут неизмеримо хуже, чем с СССР в худшие времена были (но, надеюсь, лучше, чем СССР — Германия в 1941-м). Остановят все, что только смогут, и ни на какие убытки не посмотрят, от медикаментов до технологий, включая и невысокие. Потому выхода у них нет — экзистенциальная проблема. На кону стоит вся их десятилетиями налаженная система мирового грабежа. Если Крым с Украиной сойдет нам с рук в той или иной форме — кранты, появится масса других желающих попробовать их на вшивость, и все это посыплется как карточный домик».

Вместе с тем анализ новостной ленты показывает, что в отечественных и зарубежных СМИ появились принципиально новые акценты в трактовке действий российского руководства. И эти новые акценты я бы выделил как главное событие российской блогосферы сегодня.

Во-первых, речь идет о заявлении финского премьер-министра Александера Стубба о том, что «пора честно признать, что Россия, вероятно, никогда не станет похожей на европейские страны западной демократией. Россия хочет быть не тем, кто соблюдает правила, а тем, кто эти правила создает» — цитирует Стубба финский портал YLe. В этом заявлении финского премьера интересны не порядком уже поднадоевшие мантры об отсутствии у России европейской демократической перспективы, а о принципиально новой роли России на мировой арене — о том, что Россия уже не собирается пассивно придерживаться действующих правил, а готова их сама создавать. Приятно, что финский премьер это заметил. Хотя надо сказать, что движения России к тому, чтобы перейти из объекта истории и геополитики к ее субъекту, который, собственно, и имеет право писать правила, стали заметны гораздо раньше:

«Предлагаю России первой отказаться от роли гаранта по Минским соглашениям, силам Новороссии превентивно разгромить боевые части хунты в местах их дислокации накануне контрнаступления (что, собственно, сейчас и происходит на фронтах Новороссии — прим. авт.). А Западу на все упреки в нарушении перемирия ответить, что мы не считаем для себя возможным быть связанными обстоятельствами тогда, когда нам это не выгодно. Т.е. мы вправе поступать, как Запад, и менять правила в ходе игры так, как именно нам это выгодно и заблагорассудится. А если Запад что-то не устраивает, мы готовы ввести вторую волну санкций» Данная цитата от 11 сентября 2014 года хоть и по другому поводу, но ход мысли уже тогда читался.

Еще более очевидным движение России к статусу того игрока, который сам устанавливает правила, стало в октябре после Валдайского форума: «Напомню, что предыдущее, наиболее громкое внешнеполитическое послание странам Запада Владимир Путин сделал 10 февраля на Мюнхенской конференции по политике безопасности. Однако если в 2007 году в Мюнхене Путин больше жестко констатировал недовольство России складывающимися правилами игры без позитивной программы, то в 2014 году в Сочи президент России перешел от выражения „непонимания“ складывающейся в мире ситуации к констатации невозможности дальнейшего сохранения нынешней конфигурации сил в мире и, главное, — действующих правил игры, которые по своему желанию может в любой момент поменять только один мировой игрок, и все должны это принимать как само собой разумеющееся.

По сути, 24 октября в Сочи Владимир Путин подвел черту под периодом холодной войны, которая со стороны Запада продолжалась и после распада блока СЭВ и СССР, и обозначил российский ультиматум Западу: либо мы договариваемся о новых правилах игры, либо Россия будет их устанавливать самостоятельно, без оглядки на западных партнеров, в первую очередь США. О том, что именно так Россия теперь намерена говорить с Западом, лучше всего говорит и тема Валдайского клуба в этом году: „Мировой порядок: новые правила или игра без правил?“.

Т.е. Россия не жалуется, не не понимает, а констатирует то, что нынешнее положение вещей ее больше не устраивает, и она готова как к формулированию новых правил игры, так и игре без правил, но при развитии событий по второму сценарию заранее просит потом больше никого не обижаться» («Валдайская речь Путина: отступление закончено»). Написано 26 октября 2014 года.

Похоже, если эта истина наконец-то дошла и до не самых быстрых в интеллектуальном плане финских парней, то до наших англосаксонских партнеров она дошла вовремя. Благодаря чему мы и видим их бурную активизацию не только на Украине, но и по всему миру — Гонконг, цены на нефть, ИГИЛ, сейчас — теракты в Париже и мн. др.

Второй очень сильный акцент, как отметили блогеры, сделал в своем материале известный эксперт и политолог Исраэль Шамир, позволю себе привести достаточно обширную цитату из его комментария:

«Хорошо было, когда российского президента с почетом принимали европейские лидеры. Но еще лучше, когда ему никуда ехать не надо. Мне нравится (говоря языком соцсетей) поворот Путина к России и поворот России к себе самой. Этот поворот уже не проглядишь. Президент больше не ездит в Орду, ему не нужен ярлык на княжение, у него есть согласие народа, к которому он пришел. Он не поехал маячить перед толпой с табличками „Я и есть тот самый Шарли“; он не протискивался, как Нетаньяху, локотками в первый ряд для съемок; не болтался, как средний европейский премьер, на парижских улицах. Путину не нужно закручивать гайки и вводить матрицу тотального контроля, как английскому премьеру и французскому президенту, — его народ его поддерживает. Он не едет в Освенцим клясться в верности иудео-американской империи, выстроенной на приватизированных триумфах Красной армии. Русские освободили Освенцим, спасли его узников, дали им жизнь. Русскому президенту не нужно там ничего доказывать. Пусть туда едет Яценюк — ведь русские в 1945-м ворвались и оккупировали, по его словам, не только нацистскую Германию, но и яценюковскую Бандеровщину, не позволили папе Яценюка сгноить папу израильского премьера в Освенциме. Наконец-то России возвращается ее гордость, та гордость, которую являли суровый усатый маршал, любивший „Герцеговину Флор“, и его верный Мистер Нет. Давно пора было. Больно было смотреть на Путина, поехавшего в Ирландию на встречу „восьмерки“ и в Австралию на встречу „двадцатки“, — он выглядел, как русский князь в Орде, среди надменных ханов и баскаков. Те унижали его, кичились своим господством. Но Русь окрепла, и в Орду больше не надо ездить.

Если вы спросите, когда совершился этот поворот, от долгого стояния на Угре к вольности Руси, я вам скажу. В Рождественскую ночь, когда Путин пошел на полночную службу — не в парадном костюме в один из великих храмов московских или питерских, не рядом с патриархом, а в глухую воронежскую деревню, одетый в простой вязаный свитер, вместе с беженцами с Луганщины он праздновал Рождество Христово. Это было подобно венчанию с коренной глубинной Россией. Это был и религиозный выбор, как тот, что совершил князь Владимир. Не культ холокоста, не культ гендерной толерантности, не культ Европы, не почитание американских ценностей — он избрал Христа для России. Не я один заметил и понял смысл этого шага. Опытный политик Михаил Делягин пробормотал: „Он ушел от столичных либералов, они его не простят. Успеет ли дойти до России?“ Успел. Мы видим это по его блистательным не-поездкам на парижское позорище и на освенцимское целование хановой длани. Понял это и Сергей Лавров, его соратник — в Париже он оставил прочих лидеров фоткаться с толпой и пошел в православную русскую церковь».

Не ездить в новую американскую Орду за получением ярлыка на княжение — очень верная метафора. Это и есть начало переписывания правил глобальной игры. Кстати, за такими глобальными переменами в отношениях между победителями и проигравшими всегда следовала новая война с целью восстановить статус-кво или вернуть прежние правила игры. Но, как свидетельствует вся наша история, из таких войн Россия всегда выходила победительницей, а бывшие владыки мира навсегда лишались статуса мировых держав — Монгольская Империя, Швеция, Польша, Турция, Франция, Германия.