Подноготная маленькой победоносной ядерной войны Минска против Москвы

Едва стали забываться детали встречи Лукашенко и Путина в Сочи, как белорусский президент дал новый повод для активизации обсуждения темы российско-белорусских отношений.

По его словам, первый блок белорусской атомной станции российский генподрядчик должен был ввести в строй еще в 2018 году, второй — в 2019. Так как на данный момент ни тот, ни другой не работают, значит, Россия свои обязательства не выполнила, а Минск вправе требовать от нерадивого исполнителя существенных компенсаций.

Прежде всего, значительного снижения размера кредитной ставки по предоставленному на строительство российскому кредиту (например, чтобы как для Вьетнама — где-то около 3%, а не как сейчас: на половину суммы — 5,23% и на вторую — 2,63%), а также исполнения ряда других условий. С намеком, что этот вопрос с Владимиром Путиным в Сочи также обсуждался и никакого отторжения у него не вызвал. Словом, как всегда, Россия опять должна.

Формально основания для возмущения у Минска как бы есть. Ввести БелАЭС в строй «еще в 2018» конечно никто не обещал, официально датой пуска первого блока с самого начала планировался 2020 год, но в кулуарах, близких к реализации проекта, действительно появились слухи о возможном сдвиге финальной даты с четвертого квартала текущего года, на первый квартал 2021.

Степень их достоверности и обоснованности проверке не поддается. Как это всегда бывает на сложных объектах, где-то что-то по мелочам от графика отстает всегда. Но насколько критично — вот в чем вопрос. И еще 13 февраля министр энергетики Белоруссии Виктор Каранкевич официально подтвердил соблюдение контрактных графиков по физическому и энергетическому пуску первого энергоблока и интеграции станции в энергосистему РБ в 2020 году.

Таким образом, никакого, тем более серьезного — аж на два года, срыва сроков его ведомство не видит. Более того, весь процесс строительства шел ровно и без сбоев. С единственным мелким инцидентом в мае 2016, во время тестовой примерки корпуса первого энергоблока.

В августе 2019 объект планово инспектировался миссией МАГАТЭ по вопросам эксплуатационной безопасности и получил положительное заключение. Более того, эксперты отметили ряд чрезвычайно удачных новых решений, которые они рекомендуют к внедрению в общемировую практику.

Так что же случилось? А ничего. По крайней мере, с самим объектом и сроками его запуска. Текущая готовность первого энергоблока составляет 97%, где недостающее касается лишь мелких отделочных работ вспомогательных помещений. В 2020 должна состояться финальная комиссия МАГАТЭ, плановые работу по пуску объекта и его вывода на проектную мощность. Строительство второй очереди также идет в общем соответствии с графиком.

Другой вопрос, что к настоящему моменту существенно изменился ряд внешних обстоятельств, вызвавших перемены в отношении руководства РБ как к самой БелАЭС, так и к сотрудничеству с Россией в целом.

Проблем ровно три. Первая из них — деньги. Строящаяся возле города Островец Гродненской области атомная станция, по смете, стоит 10 млрд долларов, из которых Москва должна была предоставить кредит на 6 млрд, покрывающих возведение собственно АЭС.

Сопутствующая инфраструктура (железнодорожная ветка, автомобильные дороги, город для персонала со всеми необходимыми атрибутами вроде детских садов, школ, магазинов, канализации и очистных сооружений) общей стоимостью в 4 млрд изначально должна была финансироваться Белоруссией из собственных средств. Но в последний момент их в бюджете не нашлось, и Минск договорился с Москвой о расширении кредита до 90% общей сметы. Так, 6 млрд долларов кредита превратились в 9,5 млрд долларов.

Причем Росатом по-прежнему отвечал только за АЭС, а окружающую инфраструктуру должны были строить белорусские подрядчики. Почти все вопросы по отставанию касаются как раз именно их фронта работ. Причем там накопилась серьезная разница в цифрах. Минск настаивает на необходимости считать их «по факту», но он же всячески отказывается эти работы «по итогу» оплачивать. Что и служит главной причиной хозяйственных споров, ведущих к срыву плановых сроков.

Вторая причина тоже сводится к деньгам. К настоящему моменту Минск столкнулся с очень для себя негативным синергетическим эффектом сложения ряда моментов. Российский «налоговый маневр» лишил Белоруссию примерно 3 млрд долларов доходов от «перетаможки» российской нефти. Плюс Москва отказалась снижать экспортную цену на 65 долларов с тонны, на которые очень рассчитывал Минск. Тем самым доведя размер «убытков» до 4,3 млрд долларов.

С учетом неполученной экономии на газе — Минск хотел 20,2 млрд м3 по 78 долларов за тысячу кубометров, а получил по 127, общее внезапное падение его доходов в 2020 году достигнет отметки в 5,28 млрд долларов, при собственном номинальном ВВП всего в 60 млрд долларов. И, судя по реакции главы белорусского государства, денег там стало не хватать даже на плановые платежи. А источников получения дополнительных доходов у Минска нет.

Как «ни странно», третьей причиной тоже оказались деньги. Длительное время Белоруссия довольно успешно зарабатывала на экспорте электроэнергии на Украину и, в особенности, в страны Прибалтики. А 2019 год так вообще оказался почти рекордным. Только за первое его полугодие белорусы продали за рубеж электричества на 82% от его совокупного экспорта 2018, составившего 1 млрд кВт·ч на сумму в 54,63 млн долларов. Из них 843 млн кВт·ч в Литву.

Появление у Минска дополнительной генерации сулило хорошие перспективы. А тут вдруг три прибалтийских соседа 7 февраля 2020 на встрече в Таллине заявили о решении подписать декларацию о намерении отказаться от закупок в Белоруссии электроэнергии, генерируемой БелАЭС. На том основании, что по проложенному кабелю из Швеции электричество в Литву поступает по 3,5 цента за кВт, тогда как Минск его продает по 5,4 цента.

И вообще, мол, Островецкая станция якобы небезопасна, так как ранее там «имел место инцидент», чудовищно негативные последствия которого Росатом и местные власти якобы тщательно скрывают. Да что там говорить, атомная энергетика это, вообще, плохо для природы. Подготовка к возможной аварии БелАЭС может стоить Литве 1 млрд евро.

При этом за кадром остался факт тотальной энергодефицитности Прибалтики, ограниченность пропускной способности «шведского кабеля» и крайняя нестабильность работы всего канала, оказавшегося годным только для экстренной компенсации больших провалов обеспечения спроса.

Да и заявление о решении подписать к официальному отказу от физических закупок не привело тоже. Так по сей день Прибалтика и не вышла из БРЭЛЛ, хотя обещала это точно сделать еще в 2018 году.

Что все озвученное соседями практически полностью является политически мотивированной угрозой с подачи США и Польши, понятно всем. Кроме Минска. Он смотрит на вопрос иначе. Имея суммарную генерацию в 36−37 млрд кВт*ч в год, получить еще АЭС, выдающую 18 млрд кВт*ч дополнительно без полной гарантии экспорта кажется страшным. До прояснения обстановки процесс хочется притормозить.

Заодно использовав его в качестве громкого медийного повода потребовать от России преференций. Раз не вышло с нефтью и газом, то хотя бы тут продемонстрировать независимость и в процессе, глядишь, добиться каких-нибудь скидок.

Формально Минфин РФ предложение Минска, конечно, отверг, но чем черт не шутит? Тем более в преддверии приближающихся выборов Александру Лукашенко необходимы политические очки и демонстрация того, что он еще сильный боец, способный справляться с трудностями. Иначе уж слишком плохо 2020 год начался для Белоруссии. Сплошной провал за провалом. Остро необходима хоть какая-нибудь «маленькая победоносная война».

Александр Запольскис