Александр Роджерс: Александр Аузан — шаман обанкротившегося либерализма

---

Посмотрел я тут большое интервью декана экономического факультета МГУ Александра Аузана, которое он дал РБК.

Первая мысль была: «Да этот человек идиот! Что он несёт?!» Потом я подумал, вслушался и понял – он не идиот, он сектант. Сектант того самого умирающего на наших глазах «рыночек порешает».

Но начнём издалека. Биографическая справка говорит нам, что Александр Аузан за свою богатую карьеру был причастен к большому количеству в высшей степени рукопожатных структур:

— член Стратегического правления Института «Открытое общество» («Фонд Сороса»);

— премия Егора Гайдара в номинации «За выдающийся вклад в области экономики»;

— работа в Московском фонде Карнеги;

— входит в экспертный совет при Уполномоченном по правам человека в РФ;

— постоянный автор «Сноб» и «Новой газеты»;

— и так далее, и тому подобное.

Поэтому когда такой человек заявляет об «угрозе усиления госкапитализма», то я не вижу в этом ничего удивительного. Он же типичный «человек со светлым лицом», представитель либеральной тусовки.

Тема докторской диссертации Аузана «Самоуправление в экономике».

Для понимания, тема моей так и не дописанной кандидатской диссертации звучала «Госкапитализм как доминирующая в современных условиях форма организации экономики». То есть это мой полный антагонист, идеологический враг, антигерой, злодей.

Ну и ещё один момент для ясности. В армии есть поговорка: генерал – это человек, который за время своей карьеры съел много капитанов, майоров и полковников. С деканом факультета экономики МГУ схожая картина – он совершенно не обязательно крутой экономист, но он совершенно точно жестокий карьерист и совершенно беспринципный интриган. Одним словом, это крокодил (причём крокодил в своей естественной среде обитания).

Тут даже пофигистическому медоеду типа меня становится откровенно стрёмно. Потому что крокодил способен на любую гадость.

Но ноблесс оближ. Если что, считайте меня социалистом.

Итак, в рассматриваемом интервью декан Аузан начинает смело разбрасываться фразами типа «сейчас в связи с пандемией усиливается цифровой тоталитаризм».

Если он учёный, то должен знать, что если вводишь термин, то нужно давать его определение, дефиницию. Если это явление, то нужно указывать, где оно в наличии и в чём выражается. А иначе складывается впечатление, что это не научный термин, а пропагандистский жупел, пугать бабушек возле подъезда «жидкой чипизацией».

Что это такое вообще, «цифровой тоталитаризм»? Если господин Аузан про цензуру и слежку, которую разводят Google, Facebook и Twitter (в чём я сильно сомневаюсь), то эта цензура началась задолго до начала пандемии.

Или про тотальную слежку за жителями Лондона (в чём я тоже сомневаюсь), который лидирует в мире по количеству установленных видеокамер слежения на душу населения? Так она тоже идёт уже много лет.

Или про американскую систему цифрового шпионажа «Эшелон», которая слушает разговоры в «Скайп» и читает перехваченную электронную почту, включая дипломатические каналы посольств других стран? И она уже давно действует!

А ничего нового, чего бы не было до сих пор, с момента начала эпидемии не внедрили. Поэтому ни что такое «цифровой тоталитаризм», ни в чём выражается его «усиление» – нипанятна.

Я достаточно научно методологически диспутирую? Вроде как вполне.

Кстати, если под «цифровым тоталитаризмом» доктор Аузан подразумевает созданную доктором Мишустиным систему администрирования налогов (в высшей степени эффективную), то и она запущена задолго до начала эпидемии.

Далее профессор Аузан противопоставляет «цифровому тоталитаризму», прости меня Гегель, «цифровую консенсусную демократию».

Я когда слышу словосочетания типа «электронная/цифровая демократия», то мне всегда хочется побрызгать произносящего святой водичкой. А если ещё и «консенсусная», то сверху ещё и кадилом, для надёжности.

Поясню на примере. Мой сын ходит в детский сад (сейчас не ходит из-за самоизоляции, но не важно). И у каждой группы там есть свой чатик. В этом чатике два десятка мамаш и папаш обсуждают всякие хозяйственные моменты. И ещё ни разу не было, чтобы хоть один вопрос решили не то чтобы консенсусом, но хотя бы без скандала вселенского масштаба. Причём большинство вопросов там это что-то уровня «собирать ли ещё 30 рублей на подарки поварам на Восьмое марта», на что некоторые вещают «мне не жалко 30 рублей, но это вопрос принципа – не дам!».

А, кхм, «оторванные от жизни теоретики» (изначально там было другое определение, но такое Роскомнадзор не пропустит) предполагают, что можно решать какие-то вопросы государственного управления, требующие высокого уровня компетенций управленческих решений, «массовыми народными голосованиями», ещё и, прости меня Ортега-и-Гассет, «консенсусными»!

И этот человек ещё где-то входит в какие-то управляющие органы и общественные советы…

Я себе представляю уровень принимаемых «консенсусом» решений. Расстрелять всех чиновников, раздать все деньги, напечатать ещё и тоже раздать. Вон, петиция ходит про «раздать всем по сто тысяч», она бы точно прошла. А «раздать всем по миллиону» прошла бы ещё быстрее.

Самое главное, человек, который всю жизнь преподаёт новую институциональную экономику, одним из главных тезисов которой является «Поведение людей не характеризуется как исключительно рациональное, его характерными чертами являются ограниченная рациональность и оппортунизм», должен это знать.

Почему я, являющийся представителем другой экономической школы, это знаю, а доктор экономических наук Аузан не знает? Или, если знает, то почему не применяет на практике?!

Что же дальше рекомендует доктор Аузан в текущих обстоятельствах? «Вводить ЧС» и «распечатывать ФНБ».

Как это знакомо… «Деньги с вертолёта» и «зимбабвийская экономическая школа»! Типичные либеральные рецепты а-ля ФРС.

Я уже молчу о том, что введение ЧС не поможет бизнесу (как вещают вбрасываемые в соцсети методички), а добьёт его. Потому что ЧС – это форс-мажор, основание для неисполнения контрактных обязательств. Опять же, институциональный экономист ДОЛЖЕН это знать.

Дальше доктор Аузан начинает городить такое, от чего у меня глаза на лоб полезли. В частности, произносит «снижение цены золота снижает ЗВР».

Алё! Земля вызывает Аузана! Доктор, мы вас теряем! Золото РАСТЁТ в цене рекордными темпами! Уже 1730 долларов за тройскую унцию (интервью от 10 апреля, так что отмазки не прокатывают). И дальше, по мере девальвации доллара в связи с бешеным принтером, тоже будет расти. И ЗВР Российской Федерации также РАСТУТ – за последние три недели выросли с 551 до 569,7 миллиарда долларов.

Дальше доктор начинает городить и вовсе нечто несусветное, типа «в 2011 году, несмотря на рост реальных располагаемых доходов населения, люди захотели чего-то другого».

Серьёзно? Видимо, для него «люди» – это не все жители России, а жалкая кучка, которая вышла на Болотную. Вышла, причём, не потому что «захотела что-то другого», а потому что западные хозяева и кураторы сказали выходить. А на Поклонной, получается, были «не люди», потому что они этого «другого» не хотели. Либерализьм головного мозга в терминальной стадии.

Едем дальше. Доктор заявляет, что власть в 2014 году предложила народу «можно не демократию строить, а супердержавой стать (эффект Крыма)». А с каких это пор в России не демократия? Давайте, доктор, развейте мысль – тащмайор записывает.

Следующая цитата: «С июня 2018 года распался брак между властью и народом». Видимо, опять с неким «настоящим народом», «людьми». Потому что уровень поддержки Путина сейчас в районе 63%, но это, опять же, «не народ». А «народ» – это те, предводительнице которых Путин чайный сервиз подарил. Если в этом смысле, то да – распался.

Дальше доктор начал явно противоречить сам себе. Потому что сначала повторил за Кудриным, что «январское послание Путина самое дорогое – от 3 до 4 триллионов рублей», а потом заявил, что «нужно раздавать деньги в размере 2 триллиона в год, это не много».

Нацпроекты не нужны, а вот «деньги с вертолёта» – это то, что доктор прописал. Браво!

И, конечно, отдельный хит, это «в России кризис конкуренции» и «правительство принимает решения, которые имеют тяжёлые противоконкурентные последствия».

А в этом, дорогой доктор, нет ничего страшного. Потому что, кроме внутренней конкуренции, есть ещё и внешняя, конкуренция не между компаниями в рамках одной страны, а конкуренция между компаниями разных стран. И поскольку у нас огромное количество компаний борется за рынки на мировом уровне (начиная с аграрных и заканчивая рынками вооружений), то конкуренция никуда не девается, она просто принимает другие формы.

Ой, этого в либеральной методичке не написано (и, боюсь, в МГУ, при таком-то декане факультета экономики, этого тоже не преподают – а стоило бы)!

Ну и, собственно, самое вкусное, ради чего я и затеял всю эту полемическую статью, я приберёг напоследок.

В конце интервью доктор Аузан констатирует, что «с 2014 года Россия уверенно стала на курс государственного капитализма».

Вот только там, где Роджерс радуется по этому поводу, доктор Аузан в высшей степени недоволен. И стращает, что «угроза в том, что госкап может стать слишком сильным и непреодолимым в будущем».

Не может, а обязательно станет. Что, безусловно, дико не нравится различным Кудриным, Чубайсам и прочим «получателям премии Гайдара».

Сегодня мы уже ясно и чётко видим, что рыночный фундаментализм довёл США и ряд стран ЕС до края пропасти. С огромными долгами, с галопирующей инфляцией, с пузырями на фондовых рынках, с армиями безработных. И наглядно демонстрирует, что рыночный фундаментализм с его laissez-faire совершенно не способен адекватно реагировать на современные кризисы. И валится, условно, «от первого чиха».

А наиболее подготовлены к кризисам (самым разным) оказываются как раз страны с сильным госкапитализмом, типа Китая и России.

P.S. В завершение журналист спрашивает декана Аузана: что будет дальше? И тот отвечает, что «будут новые требования к человеку».

Вот тут я согласен. И к декану экономического факультета самого престижного ВУЗа России тоже.

Для страны, которая «уверенно стала на курс государственного капитализма», декан, фанатично повторяющий мёртвые либеральные догмы, не нужен. Да и 66 лет – уже пора на пенсию, уступать место кому-то более адекватному эпохе.

Подумайте сами: если бы в 2016 году МГУ согласился с предложением Глазьева, что нужно читать курс антикризисного государственного управления (и да, предполагалось, что я тоже буду читать там лекции), у нас на сегодня было бы уже несколько сотен молодых антикризисных менеджеров.

Но вместо этого студентов четыре года продолжали зомбировать «госкапитализм это плохо» и «невидимая рука рынка порешает». И продолжают втирать им эту чушь и сегодня…

Александр Роджерс