Взгляд из Америки. Почему бы Москве просто не свергнуть его

Патрик Армстронг, естественно с точки зрения однозначного патриота своей страны, критически оценивает многие исторические события произошедшие в мире не без глубокого вовлечения в них как США, так и России. Он приходит к однозначному выводу, что путинская Россия сделала правильные выводы из совершенных в прошлом геополитических ошибках, в то время как США продолжают раз за разом наступать на одни и те же грабли, в попытках получить сиюминутных дивидендов, забывая о стратегических как моральных, так и материальных убытках.

Патрик Армстронг (Patrick Armstrong)

8 мая 2021 года

Москва знает то, чего еще не узнал Вашингтон: это не просто один парень, это целая страна, и сладость легких денег не длится долго.

Каждый раз – и мы только что наблюдали – кто-то в Киеве создает проблемы для России, в Интернете полно людей, которые кричат Путину, чтобы он просто вошел и сбил их с ног. Один из вариантов этого состоит в том, что Москва должна была вторгнуться после переворота на Майдане, арестовать всех нацистов и вернуть Януковича, чтобы он отбыл остаток своего срока в соответствии с ныне забытым соглашением, выработанным ЕС.

Но на самом деле есть веская причина, по которой Москва, на Украине или ранее в Грузии, не вторглась и не выбила Зеленского или Саакашвили, и почему она не борется с другими раздражениями. Причина выглядит довольно просто: дело не в том, что она не могла этого сделать – между российской властью и Тбилиси в 2008 году или между ней и Киевом в 2021 году ничего не было, – просто практика. Как опыт Москвы, так и ее наблюдение за поведением других.

Мы начнем с практики других. Королевский флот начал переходить на нефтяное топливо незадолго до Первой мировой войны, стало жизненно важным иметь гарантированные источники нефти, как для Великобритании, так и других военно-морских держав. Тогда Иран (Персия) был основным источником нефти, и Великобритания заключила довольно односторонне выгодное соглашение после войны, предоставив британской компании чрезмерные права на источники нефти в Иране. С этого момента Иран находился под сильным влиянием Великобритании, к растущему негодованию иранцев, которые считали, что мало получают от этого соглашения. В 1951 году Мохаммед Мосаддык стал премьер-министром и национализировал нефтяную компанию. Здесь следует сделать паузу – более поздний опыт показал, что такие национализации очень далеки от катастрофических: нефть должна быть кому-то продана, цена не устанавливается страной продавцом, и, в конце концов, это на самом деле деловой вопрос, который может быть решен деловыми методами. Суэцкий канал функционирует, как и Панамский канал, несмотря на местный контроль; государственные компании продают свою нефть, и жизнь продолжается.

Но это не считалось приемлемым – страх перед коммунизмом, или перед тем, что Советский Союз получит контроль, или просто самолюбие, и, в конце концов, было принято решение, избавившись от него (Мосадыка). В результате переворота организованного Лондоном и Вашингтоном Мосаддык был свергнут, выполненного в основном ЦРУ. Проблема была решена. Официально отрицаемая Лондоном и Вашингтоном в течение многих лет, причастность ЦРУ была подтверждена в 2000 году, а в 2017 году были обнародованы подтверждающие документы. Но иранцы всегда знали, кто это сделал, и переворот в значительной степени способствовал их неприязни к США и был сильной мотивацией в свержении шаха в 1979 году. Сегодня Иран воспринимается в Вашингтоне как “постоянная угроза”, а его обширный арсенал ракет - как “значительная угроза“. Несколько десятилетий PNAC (проект "Новый американский век" был неоконсервативным мозговым центром, основанный Уильямом Кристолом и Робертом Каганом в 1997 году, см. https://aftershock.news/?q=node/970697) /исключительных безрассудных махинаций против “иранской угрозы” сделали ее более мощной, более влиятельной и более решительной, чем раньше. В настоящее время это очень серьезное препятствие для американских амбиций контролировать БВСА (два субрегиона, называемых "Ближний Восток" и "Северная Африка"). Таким образом, оглядываясь назад понимаешь, свержение Мосаддыка все-таки не было столь успешным, и шестьдесят лет спустя проблема очень далека от “разрешения”. Ведение бизнеса с Мосаддыком в долгосрочной перспективе стало бы лучшим ответом, и Иран, возможно, даже был бы благосклонен к США и их союзникам или, по крайней мере, безразличен сегодня. Сначала опрокинуть Мосаддыка сработало, но эффект длился недолго.

Это было тогда первое известное предприятие нового ЦРУ по “сбиванию его с ног”, хотя Вашингтон хорошо практиковался в этом обычае, возможно, первым был переворот, который сверг королеву Гавайев Лилиуокалани в 1893 году, но их должно было быть гораздо больше. Но это тоже не сработало, и война во Вьетнаме только усугублялась, пока США не отступили с поражением. В течение многих лет Вашингтон пребывал в заблуждении, что на его пути стоит только один человек, и с его устранением дорога будет гладкой. Этого никогда не бывает, но Вашингтон никогда не прекращает попыток. Вашингтон сверг многие правительства в Латинской Америке, по-видимому, не принеся стабильности или дружбы более подлинной, чем мимолетная зависимость нынешнего бенефициара. Даже "Ньюсуик" опубликовал статью, в которой говорилось: “Однако на данный момент единственное доказательство того, что кто — то вмешивается в какие-либо выборы или правительство, касается США, а не России. Но не позволяйте фактам мешать хорошей истории. ”Семьдесят две попытки во время холодной войны, подсчитала "Вашингтон пост". Сбить его с ног - это очень похоже на американский стиль дипломатии.

Возмущение вмешательством постороннего никогда не проходит даром. И, как показывает случай с шахом, любые эксцессы, совершаемые марионеткой, приписываются кукловоду. Американцы очень обижены скандированием “Великий сатана!” и сожжением флагов, и, как правило, они не могут понять, почему это происходит: иранцы обвиняют Вашингтон во всем плохом между свержением Мосаддыка и уходом шаха, и последующей постоянной враждебностью. Начиная с вооружения Саддама Хусейна, морского сражения и гражданского самолета в 1988 году и заканчивая  убийством Солеймени в прошлом году, они могут перечислить множество примеров. Для Вашингтона, было бы гораздо лучше, если бы Мосаддык остался у власти.

Еще одним катастрофическим предприятием ЦРУ подрывная деятельность направленная против поддерживаемых советамии правительств в Афганистане, особенно постсоветского правительства Наджибуллы. Поступая таким образом, Вашингтон мог создать своим вмешательством те самые элементы, которые более чем удвоили бы срок пребывания Советского Союза, отправили бы его и его союзников домой с поражением. Нет никаких сомнений в том, что Вашингтон был бы счастлив с Наджибуллой в Кабуле, чем с тем, что произошло там через год.

Говоря об Афганистане, мы теперь обратимся к непосредственному опыту провала Москвы. В 1978 году местная коммунистическая партия осуществила переворот в Кабуле, без сомнения, при некотором участии Москвы. Но афганская коммунистическая партия была глубоко расколота, и правительство слишком поспешило с коммунизацией; недовольство росло, и коммунистическое правление было шатким. Этого нельзя было допустить в рамках так называемой доктрины Брежнева, и Москва решила покончить с проблемой, сместив его; она вторглась, нынешний лидер был убит и заменен Бабраком Кармалем из конкурирующей фракции. Кармаль смягчил коммунизацию, но было уже слишком поздно; восстание расширилось, Советы увязли и, наконец, завершили, по словам Горбачева, “кровоточащую рану” в 1989 году.

В Венгрии в 1956 году Имре Надь, давний коммунист, высказался в пользу реформы “нового курса” после осуждения Хрущевым “культа личности” Сталина. Это привело к революции и советскому вторжению, свержению Надя, а затем по суду его казни. Аналогичная попытка в Чехословакии при Александре Дубчеке “социализма с человеческим лицом” в 1968 году была точно так же подавлена вторжением и низложением Дубчека. Тому по крайней мере удалось дожить до конца Советского Союза.

Таким образом, Москва может вспомнить три случая, когда при прежнем руководстве она просто “свергло” Надя, Дубчека и Хафизуллу Амина. Ни в каком случае не было получено каких-либо дивидендов, кроме как в краткосрочной перспективе. Венгрия и Чехословакия как можно скорее отказались от Варшавского договора, СССР и коммунизма, а их негодование привело в НАТО. Война в Афганистане продолжалась до тех пор, пока Москва не признала свое поражение и не передала его, как можно было бы сказать, Вашингтону, чтобы он, в свою очередь, мог быть побежден там. (Говоря о хитрых схемах, которые имеют катастрофические результаты для интригана, можно сделать вывод, что все началось с Бжезинского.)

Если бы Вашингтон и Лондон оставили Мосаддыка в покое, они были бы сегодня в более благоприятном положении, и, по всей вероятности, цены на нефть были бы такими же, а поставки такими же гарантированными. По общему признанию, это ретроспектива, но ретроспектива должна порождать предвидение. Бесконечные интервенции Вашингтона в Латинскую Америку принесли лишь краткосрочные выгоды и получили в наследство ненависть, которая однажды вскипит. Вашингтону было бы разумнее оставить Афганистан таким, каким он был, точно так же, как это сделала бы Москва. Свержение Надя и Дубчека принесло краткосрочную выгоду и заложило основу для долгосрочных проблем – тем более, что Прага стала табаки, считающим себя в безопасности между лапами Шер-хана.

Короче говоря, урок истории состоит в том, что почти в каждом случае “свержение” дает геополитический быстрый приток легких денег (сладости), который прийдется оплачивать позже. Москва знает это, она достаточно умна, чтобы учиться на своих собственных неудачах и неудачах Вашингтона. Я никогда не могу сказать, что Москва когда-то была исключительной державой: в течение семи десятилетий исторически она была столицей ведущего и направляющего света как “первое в мире социалистическое государство”, знаменосцем “светлого будущего человечества”, формирующей человека нового типа, и эта исключительность не принесла ей ни друзей, ни процветания. Сам Путин назвал это “дорогой в тупик“. А Вашингтон все еще находится в своей фазе исключительности и думает, что повторение того же самого на этот раз увенчается успехом.

А иногда нет даже быстрого получения сладостей: у каждого в Афганистане похмелье начиналось в течение первых нескольких недель. Если бы Москва ворвалась в Тбилиси и отправила Саакашвили в бега – Шер Хан не встал бы на защиту табаки ни тогда, ни сейчас на Украине, – Москве пришлось бы что-то делать, чтобы адоптировать Грузию под себя. Возможно, российское вмешательство могло бы сохранить Януковичу жизнь в рамках соглашения при посредничестве ЕС, но весьма вероятно, что следующие выборы привели бы к власти людей Майдана, и ситуация была бы такой же, как сегодня, с точки зрения Москвы. Что касается быстрого удара по Киеву в прошлом месяце, то нет никаких сомнений в том, что у Москвы была для этого военная мощь, ну и что тогда? Как заметил Бисмарк, штыками можно делать все что угодно, только не сидеть на них.

А у Москвы достаточно опыта с советских времен, попыток сесть на штыки и она может наблюдать за неудачами Вашингтона.

Короче говоря, Москва знает то, чего еще не узнал Вашингтон: это не просто один парень, это целая страна, и сладости побед не длятся долго.