Мир готовится страдать. Россия готовится не допустить страданий. Ирина Алкснис

фото © РИА Новости / Виталий Тимкив

Совет национальной безопасности и обороны Украины предупредил о возможной нехватке воды в стране и выступил за оптимизацию использования ресурсов. По словам специалистов, "последние пять лет были маловодными и существует вероятность возникновения водного дефицита в бассейнах некоторых рек, которые имеют значительную антропогенную нагрузку".

Проблемой озаботились не только власти. О ней в последние дни активно пишут украинские медиа, апофеозом чего стала резонансная статья "Украинцы могут исчезнуть: что ждет нашу страну из-за изменения климата". Другие же издания предпочитают несколько больше конкретики, тем более повод для разговора действительно есть: в стране тяжелая засуха, что грозит катастрофой сельскому хозяйству.

Украина не одинока в своих тревогах. Последние месяцы эта тема все громче звучит в речах политиков и публикациях СМИ по всему миру. Сложное положение в Восточной Европе — Польше, Румынии, Литве, а министр охраны окружающей среды Чехии назвал климатическую ситуацию в стране просто "катастрофической".

Россию проблема также не обошла. Основной удар приходится, разумеется, на южные регионы.

В конце апреля запретили вывоз зерна из страны. Прямо заявили, что цель данной меры — стабилизация цен и обеспечение потребностей внутреннего рынка, поскольку российские экспортеры столкнулись с ажиотажным спросом: квоту на экспорт зерна, введенную на период с 1 апреля по 30 июня, полностью выбрали к 26 апреля.

Обычно это решение российских властей аналитики вписывают в общие процессы, связанные с продолжающейся пандемией COVID-19, — а они впечатляют размахом. Например, исполнительный директор Всемирной продовольственной программы ООН Дэвид Бизли заявил, что из-за коронавируса уже через несколько месяцев человечество может столкнуться с "голодом библейских масштабов", и призвал принять экстренные меры для недопущения подобного сценария.

Однако в реальности дело обстоит сложнее. Еще в конце прошлого года российские СМИ писали о разработке компетентными структурами механизма временного ограничения зернового экспорта. Да и угроза засухи в 2020-м в кругу специалистов обсуждалась уже тогда. В общем, эпидемия и связанные с ней ограничения ситуацию на мировом рынке продовольствия, безусловно, усугубили, но вовсе не были ее первопричиной — и тут каждый пожинает плоды собственной работы.

Российские власти регулярно удостаиваются нелестных комментариев. То отечественные журналисты отметят, что признаки засухи "заставляют нервничать ответственных за продовольственное снабжение страны". То Запад обвинит Москву в очередном эпизоде "подрыва рынка пшеницы" и возложит на Россию ответственность за голод в мире. Это все — про запрет на экспорт зерна.

Строить предположения, насколько нервничают официальные лица по поводу вверенного им направления, занятие бесперспективное. Но одно можно сказать уверенно: уровень продовольственной безопасности России столь высок, что раскручивающиеся в мире страхи из-за возможного голода (в том числе в странах Запада) у нас совершенно не актуальны, — и это прямой результат многолетней политики.

Да и сама идея, что недопущение продовольственного дефицита внутри страны — безусловный приоритет для государства, ради чего подстилается соломка на случай неблагоприятного развития событий, заслуживает всяческого одобрения. Во всяком случае, с точки зрения большинства россиян.

Почти целый век наша страна посвятила тому, чтобы принести благоденствие всему миру. Задача оказалась настолько грандиозной, что выполнялась в значительной степени за счет собственных граждан и в ущерб их интересам. Итоги тоже разочаровали, надо признать. Но урок усвоили.

Теперь Россия не претендует на то, чтобы осчастливить все человечество, зато подчеркнуто ставит во главу угла собственные интересы и нужды — что уже принесло впечатляющие плоды. Хотя и вызывает осуждение многих сторонних сил.

Трудно судить, до какой степени стремление Запада возложить на нашу страну ответственность за спасение всего мира от голода является дешевой манипуляцией с попыткой вызвать чувство вины, а до какой — реальным отражением либерально-политкорректной идеологии. В конце концов, та же Европа действительно собственными руками и с искренним энтузиазмом устроила себе миграционный кризис 2015 года, последствия которого продолжает разгребать.

Вопрос этот тем более интересный, поскольку на повестке дня мировой политики все более отчетливо встает проблема климатических беженцев — тех, кто покидает родные места, поскольку жизнь там становится невыносимой из-за изменений климата. Обострение голода — только часть феномена. Не менее значимо повышение температуры до нетерпимых для людей значений, исчезновение источников воды или, наоборот, наступление океана на сушу. Кстати, Комитет по правам человека ООН уже признал право таких беженцев на убежище.

Можно не сомневаться, что и в данном вопросе Россия отдаст пальму первенства более прогрессивным силам и державам. В конце концов, прежде чем спасать других, нам необходимо решить собственные проблемы, включая адаптацию страны к неблагоприятным климатическим изменениям, которые у нас тоже идут.

Ирина Алкснис